Алкоголик после страшной интоксикации, белой горячки и клинической смерти приходит в себя в палате реанимации. Спрашивает шелестящим голосом:
-Доктор, я буду жить?-
Врач, вздыхая и чуть помедлив:
– А смысл…?
Как я погибала
Алкоголизм – болезнь страшная. Во-первых, она неизлечима. Это клинический факт. Это подтверждает вековой опыт наркологической практики. И это знаю я на собственном опыте: знаю своей памятью, своими клетками, реакциями своей деформированной психики. Во-вторых, она прогрессирует, не по дням, а по часам становясь беспощаднее и коварней. Подтверждаю как экспериментатор: алкоголизм прогрессирует, даже когда я не пью. Стоит, даже спустя годы трезвости, выпить одну единственную первую рюмку – как демон вырвется из заточения и с утроенной силой обрушится на свою жертву, словно решив взять реванш за упущенное время. В-третьих, эта болезнь смертельная. От нее умирают задолго до старости, от интоксикации, от цирроза печени, от прободной язвы, от смертельных травм, поножовщины, на пожарах, под поездами на железнодорожных путях. И даже до всех этих перечисленных лихих напастей – умирают, еще не будучи освидетельствованы как труп, еще дыша вечным перегаром и моргая незрячими глазами. Умирают заживо. Потому что жизнью пьяный угар назвать нельзя.
Начинающий выпивоха интересуется:
– Правда ли, что алкоголь растворяет сахар?
– О, да! – уверенно говорит бывалый алкаш. – Он растворяет золото, каменные дома, дорогие джипы, престиж, блестящие репутации, счастье, любовь и радость жизни, – словом все, что ценится людьми.
А еще он отнимает волю, самоуважение, душевный покой, мирную совесть, аппетит, сон, чувство безопасности. Пытку виной, ужасом и отчаянием, которую мне каждый раз приходилось терпеть на выходе из запоя, невозможно описать никакими красочными словами. Это ад, от которого некуда спрятаться, мука, которую нечем укротить. Она так остра и непрерывна, что невозможно понять, как ты все еще не умерла. Я отлично понимаю тех беспробудных пьяниц, которые в таком вот состоянии прыгают из окон девятого этажа, ныряют с моста в стремнину, вешаются или вскрывают вены. Меня тоже посещали подобные «спасительные» идеи. Не хватило духу, карамазовской оголтелости, шальной одури.
Что делать? Снова и снова передо мной вставал этот вопрос. Вокруг стыдили, клеймили, увещевали, взывали к здравомыслию, к совести, долдонили про силу воли, советовали «взять себя в руки», твердили: «Ну, ты же разумный, добрый, талантливый человек!», «Подумай о семье!», «Поборись за себя, ведь сгинешь на белом свете!»… Людям казалось, что я вольна в своем выборе, что это я решаю – пить или не пить. Как же они ошибались! К тому времени, когда выпивка стала обнажать свои черные язвы, порождая нескрываемые проблемы, я уже находилась в настоящем рабстве у алкоголя, моя воля была полностью парализована, свобода утрачена, совесть раздавлена виной и вечным страхом.
Я видела со всей ясностью, что сама не в состоянии справиться с проблемой. Я шла за помощью к специалистам, внутренне сознавая, что и медицина не сможет мне помочь: чувствовала, что болезнь гнездится не только в моем организме, не только в биохимических процессах, и даже не только в мозгу, – она затронула какие-то глубокие слои моей личности, откуда выгнать ее не сумеет никакая волшебная пилюля. Но надо было хоть что-то предпринять, и я сдавалась людям в белых халатах. Все методы кодировок, какие только существуют в Иркутске, я перепробовала на себе: внушение по Довженко и гипноз, инъекция «Эспераль» и вшивание «торпеды», облучение лазером и воздействие токами на кору головного мозга. Все тщетно. Ни один из сроков кодирования не был мною пройден до конца, чаще всего я срывалась очень быстро, вновь ненавидя себя и не видя смысла в дальнейшем существовании.
Как мы возрождаемся
И все же, мне не хотелось сдаваться. Я отказывалась верить в неотвратимую перспективу бесславной смерти «под забором». И, воистину права поговорка: кто ищет – тот найдет (вообще-то, если уж быть совсем точным, «ищите – и обрящете, толците – и отверзится вам»). Мои круги ада привели меня к анонимным алкоголикам. И свет в конце тоннеля забрезжил, сначала робким лучиком, потом – все смелее и смелее, и, наконец, озарил горизонты моей возрожденной души ровным и радостным светом вернувшейся трезвости.
Она пришла не сразу. Но с первых же собраний в группах АА ослабела железная хватка тяги, трезвость стала желанной и возможной. Среди этих людей, которые меня не судили, не обвиняли, понимали и поддерживали, которые пережили примерно то же, что и я, как-то утихло, улеглось то нечеловеческое судорожное напряжение, в котором я находилась последние годы. Сразу появились промежутки ремиссии – поначалу на два месяца, потом – на четыре. Простые рассказы моих товарищей по несчастью, их подробные откровения о том, как они учились заново жить трезвыми, дали мне уверенность, что это реально, что это здорово. Откаты в кошмар употребления еще случались со мной, но всякий раз я знала, куда мне прийти, поднявшись из падения, какую работу настойчиво продолжать («если упадешь – не плачь, а встань»).
Программа анонимных алкоголиков включает в себя двенадцать шагов, избавляющих от власти алкогольной зависимости. Это программа духовного роста, инструмент сотрудничества с Высшей Силой, не привязанная ни к каким конфессиональным канонам. Здесь никто не станет навязывать тебе религиозных доктрин, не станет допрашивать, каким именем ты называешь Бога, и вообще, что ты понимаешь под этим словом. Важно просто признать, что никакая человеческая сила не сможет избавить тебя от алкоголизма, а Бог избавит, если обратиться к Нему. Избавит сама мудрость Жизни, сама любящая, созидательная сила Вселенной. Но для этого нужны определенные действия с твоей стороны. Тебе надо войти в резонанс с ее созидательными принципами, начать поступательное движение своего духа. От лжи (которой пропитано все поведение, все мысли и чувства прожженного алкаша) – к истине (прежде всего, к внутренней честности с самим собой), от бессильного саморазрушения – к деятельной реконструкции своей личности, от тьмы эгоцентризма – к свету служения другим.
Я вскоре почувствовала, что одних посещений собраний, участия в общих беседах, принятия опыта других мне недостаточно. И я стала посещать так называемые малые группы, которые организуются в содружестве для конкретного прохождения двенадцати шагов. Опыт малых групп у иркутских членов АА становится все более распространенным, все более основательным, ведь они дают отличные результаты. Когда я первый раз глубоко и бесстрашно проделала работу над первыми пятью шагами программы, сразу почувствовала: внутри состоялся некий «квантовый скачок». Я увидела свою болезнь во всей ее сущности, со всеми подробностями клинических проявлений, явных и скрытых. Увидела, в каких именно дефектах моего воспитания она свила себе гнездо, за какие «ниточки» она дергает мое слабое сознание, как «уловляет» мое незрелое, своевольно сердце, педалируя обиды, амбиции, ненасытные требования раздутого эго, усиливая ложные голоса жалости к себе, мелких страхов, безумных притязаний. Теперь, зная своего врага «в лицо», я поняла, что могу контролировать свои эмоции, мысли и поведение, опираясь, конечно же, на Высшую Силу, одну лишь способную вернуть мне здравомыслие. Могу и хочу учиться светлее и чище смотреть на жизнь, занимая в ней свое адекватное место, принимая помощь свыше и неся ответственность за свою трезвость, наконец-то обретенную, с каждым днем все более уверенную и органичную.
Уже дважды получив опыт работы по шагам, я не намерена останавливаться. Ведь с каждым разом это приносит новые результаты, все более щедрые и целительные. Я вижу, как чудесно меняется моя жизнь. Я пришла в совершенно новое душевное состояние, какого у мен не было даже в те далекие годы, когда еще ничто, казалось, не предвещало мне алкогольного кошмара. Чувствую единство с миром, спокойное доверие к Жизни, защиту и помощь неизъяснимого всесильного источника вечной Любви. Обретаю свободу от всех ложных переживаний, от разрушительных иллюзий, от мелких страстей. Испытываю радость, делая добро, и жду добра от будущего. Помогаю по мере сил другим людям, которые страдают от гнета зависимости и стремятся от нее избавиться. На социальном плане тоже все как-то налаживается. У меня снова есть достойная работа по специальности, которой не было почти пять лет (перебивалась разовыми заработками). Налаживаются, теплеют семейные отношения. Растворяется в здоровом общении замкнутый круг одиночества, в который загнала меня многолетняя пьянка.
Я свидетельствую: даже в самом тяжелом и запущенном случае алкоголизма есть выход. Он – в содружестве многих, решивших покончить с пагубной привычкой, в кропотливой и постоянной работе над собой, в надежде на Того, кто сильнее нас и наших темных маниакальных наклонностей.
Да, я алкоголичка. Этого нельзя изменить, как невозможно соленому огурцу вновь стать свежим. Но в содружестве АА меня научили жить с моим заболеванием так, чтобы не страдать самому и не тиранить своих близких, не представлять опасность для общества, не оскорблять Творца. Программа «Анонимных алкоголиков» стала для меня спасением. Она может принести избавление любому, кто попал в плен к зеленому змию. Маяк всемирного братства АА светит всем, озаряя путь к новой, наполненной, осмысленной жизни. И даже если ты на самом дне, это дно может послужить для тебя точкой возврата. Ты обретешь ее там, где сделаешь один только шаг – первый шаг к трезвости. В одной связке с нами.
Марина, анонимный алкоголик
